Другое интервью на Ярмарке Мастеров...
Игрушки, близкие по духу...
Интервью с дизайнером Ириной Русецкой
О летающих бегемотах, помощи Святителя Николая, живых мишках с персональным стилем одежды, а еще о том, как начать и успешно развивать свое дело, мы поговорили с талантливым дизайнером, лучшим тедди-мастером Минска и просто прекрасным человеком Ириной Русецкой.
Ира, расскажи, пожалуйста, почему именно Тедди?
Начну с того, что по образованию я архитектор. После института пыталась заниматься архитектурой и дизайном в конторах, но моя неспособность усидеть восемь часов за компьютером вызывала определенные трудности. Было несколько лет поисков себя, пока родители не подарили мне на день рождения швейную машинку. Я занялась лоскутным шитьем: шила юбки, сумки, коврики, даже картины. Так дошло и до игрушек для дочки. Лоскутки я вырезала из ненужной одежды, а потом друзья, узнав о моем увлечении, начали снабжать меня интересными тканями.
Это все совпало с воцерковлением. Поэтому, когда опять встал вопрос о недостатке финансов, я первым делом стала ходить в Свято-Петропавловский собор и петь акафисты Святителю Николаю Чудотворцу. Мне хотелось, конечно, работать в монастыре, например, вышивать оклады для икон. Но батюшка, к которому я пришла за благословением, увидев, что младшая дочь еще совсем мала, запретил. Сказал: «Пока вся работа только в миру».
Постепенно я начала шить вещи на продажу. Они, молитвами Святителя Николая, стали успешно продаваться в художественных галереях. На вырученные деньги я покупала новые качественные материалы. Мое игрушечное дело росло вместе с дочкой, я все время искала, куда двигаться дальше, и однажды наткнулась на мишек Тедди Елены Виноградовой в Интернете. Они были совершенно живыми, и я почувствовала тогда благоговейный страх перед ее мастерством.
И тем не менее ты решила взяться за это…
Да, в то время, когда я начинала, художников-теддистов у нас было буквально несколько. Это сейчас в Беларуси стали поддерживать ремесло, и появилось очень много мастеров, которые занимаются хенд-мейдом. Но в то время Тедди были чем-то новым, и это, конечно, сразу выделило меня на рынке. Впрочем, были и трудности. Например, полное отсутствие профессиональных мишкоматериалов: тканей, стеклянных глаз, элементов крепления... Но это дало мне поле для экспериментов. Приходилось постоянно что-то выдумывать, углубляясь в технологию Тедди по мастер-классам в Интернете. Когда я сшила первого мишку по этой технологии, то была очарована — он сразу был, как живой. Остановиться уже не было никакой возможности.
Как твои первые Тедди отличались от теперешних?
Первые мишки Тедди были из хлопка, покрашенного кофейным раствором. Лапки крепились на пуговках. С тех пор прошло пять лет, я уже давно успешно работаю с немецкими и американскими мишко-материалами (мохер, вискоза), но тяга к экспериментам все-таки осталась. Мне не интересно шить классических мишек, интереснее придумывать персонажей — разных зверей и птиц. Того ассортимента материалов, который предлагают тедди-фабрики, бывает, не хватает. Я люблю сочетать несколько тканей, например, одна синяя птица содержит в себе четыре вида синего плюша, три из которых у нее на крыле. Фабричные стеклянные глазки я дополнительно расписываю акрилом с обратной стороны, но в последнее время люблю заказывать их у мастера по lampwork Анны Бузунко. Она делает их по моим эскизам и описаниям. Можно придумывать самые невероятные глаза — например, для стрекозы... Некоторые элементы я леплю из полимерной глины: носики, когти, клювы, какие-то аксессуарчики…
Еще интересно, что первые медведи были ростом около 40 см, потом размер все уменьшался, и теперь мои звери от 8 до 14 см — класса миниатюры.
Как появляется задумка нового героя? Она приходит извне, придумываешь сама или они тебе снятся? Или… как?
Иногда тему персонажа диктуют материалы. Например, я нахожу в продаже какой-нибудь удивительный рыжий мех и представляю из него лису. Но чаще это какая-то внутренняя потребность подержать в руках птичку, или розового слоника, или волчонка. Иногда диктует форма или технология. Я часто пробую новые приемы и прорабатываю их, например, думаю, что у следующего волка ушки надо сделать побольше. Тогда впоследствии родится еще волк.
Работы рождаются коллекциями или в стихийном порядке?
Чаще всего звери рождаются поодиночке или парочкой, но иногда получаются тематические коллекции. Как правило, я не задумываю их заранее, а в процессе понимаю, что данную тему можно расширить. Последняя коллекция, над которой я сейчас работаю, — ягодная. Уже есть первый герой — черный мишка по имени Ежевика. У него на шее стеклянная ягода ежевики.
Как ты продаешь своих зверей?
У меня есть витрины в интернете, в том числе, на «Ярмарке мастеров». На данный момент это самый популярный российский интернет-магазин ручной работы. Кроме этого, конечно, регулярно принимаю участие в разнообразных выставках кукол и мишек, выезжаю в Москву и Санкт-Петербург. Каждый год там появляются новые замечательные мастера со своими шедеврами. Каждая выставка несет для меня множество удивительных открытий и знакомств.
Исходя из собственного опыта, могу сказать, что мало быть хорошим мастером, надо быть еще и хорошим продавцом. Этому пришлось учиться, потому что изначально продавец из меня был никудышный. При появлении покупателя я краснела, заикалась, пряталась за своим чемоданом или вообще залазила под стол, как будто что-то там ищу. Постепенно начала учиться общению…
Как бы ты описала людей, которые покупают твои игрушки? И все-таки, это игрушки для детей или для взрослых?
Надо сказать, что с появлением мишек Тедди появились и их коллекционеры. Есть люди, которые собирают просто мишек разных мастеров, а есть те, которые собирают работы одного автора. Мои звери есть и в тех, и в других коллекциях во многих странах. Иногда их покупают в подарок — в основном для взрослых, но иногда и для уже подросших детей — когда нет опасности, что они испортят достаточно дорогую игрушку. В основном игрушки любят все-таки женщины.
Как думаешь, почему игрушки способны вызывать такие искренние чувства у людей? Почему они кажутся живыми?
Игрушки, близкие по характеру, как и люди, близкие по духу, вызывают чувство симпатии, которое при дальнейшем общении может перерасти в настоящую дружбу. Одна покупательница прислала мне удивительный отзыв о мамонтенке: «Он добрый, внимательный слушатель, принес много радости в мою жизнь...»
У техники, в которой я люблю работать, есть специальное название: «а-ля натюр». Как натуральный, как настоящий, как живой... При помощи некоторых приемов можно создать такое ощущение: это и специальное подвижное крепление лапок и головы, и утяжеление в туловище, и детальная проработка мордочки, пяток и ладошек, и тонировка.
Кроме того, конечно, личная история оживляет персонажа. По задумке автора он становится обладателем качеств личности — характера, стиля одежды...
Люди покупают вещи или истории?
Есть покупатели, которые приобретают не просто предмет интерьера, им важен смысл работы. Например, синяя птица — всем известная сказка о поисках счастья. Или еще есть у меня персонаж, сделанный по мотивам норштейновского Волчка. Это не тот самый Волчок, но чем-то похож по характеру и по особому взгляду.
Однажды я сшила бегемотов по стихотворению Тима Собакина:
«Вот летают бегемоты над прозрачным ручейком, я иду, одетый в боты, с фиолетовым сачком…»
Этим бегемотам я пришила кружевные крылышки, вышитые бисером. А на «Млыне» увидела потрясающие бисерные броши Надежды Недашковской. Она, в свою очередь, очень полюбила моих зверей, и мы решили поработать вместе. Так появилась коллекция бабочек — мои пушистые ребята с восхитительными крылышками от Нади... Одного из них зовут Бутявка — это персонаж из «Лингвистических сказок» Людмилы Петрушевской. Некоторые люди, которые подходят к моему стенду на выставке, начинают разговаривать на бутявочном языке из этих сказок: «Калушаточки! Не трямкайте бутявок, бутявки дюбые и зюмо-зюмо некузявые. От бутявок дудонятся…» Мы, конечно, с этими покупателями быстро находим общий язык.
Как бы ты охарактеризовала уровень художественных работ в Минске?
Несмотря на то, что до нас все доходит позже, чем, например, до России, общий уровень художественного мастерства в Минске довольно высокий. Некоторые мастера совершенно гениальны. Но если и не хватает где-то мастерства, то это дополняется какой-то особой душевностью работ. Я очень люблю наших мастеров.
Большое количество мастерских сосредоточено в монастыре. У меня там работает несколько добрых друзей. Уровень у них довольно хороший. А в некоторых мастерских — очень-очень хороший. Например, меня потрясла новость, что мозаичная мастерская делала заказы для Италии — страны, откуда к нам пришла мозаика. Если люди делают свое дело с молитвой, конечно, все пропитано у них Святым Духом. Тогда, так или иначе, работы получаются особенно качественные, аккуратные, иногда по-хорошему наивные.
Что такое проект «Бжэль»? Для чего ты это затеяла? Потому что сама не справляешься или хочешь к соборной работе привлечь других людей?
Проект «Бжэль» — мастеров артель» начался с наших бабочек с Надей Недашковской. Сейчас я сотрудничаю и с другими мастерами в различных областях. Стеклянные глазки, крылышки, всякие аксессуары для зверей делают знатоки своего дела. Это повышает общий уровень профессионализма наших работ. Мне кажется, это очень важно даже в мировом масштабе — повышать уровень мастерства, уровень культуры.
Сотрудничать с другими мастерами очень интересно. Узнаешь глубже технологию их дела, и, конечно, это какое-то особое взаимопонимание...
Почему, кроме шитья мишек, ты решила писать книги?
Мои книги - это мастер-классы на основе сказок или жизненных историй. Я делаю их почти целиком самостоятельно - шью и делаю фото, рисую иллюстрации, пишу названия глав от руки, верстаю. Затем отправляю макет в издательство "Питер", они делают кое-какие поправки. Это потрясающее чувство, когда видишь свою книгу, например, в московском Доме книги. За годы мишко-делия накопилось много опыта, открылись разные хитрости и нюансы технологии, которые нельзя забыть, а хочется сделать свой вклад в это дело. Кроме того, в последнее время я снова стала много рисовать, а книжная иллюстрация замечательный опыт. В будующем планирую проиллюстрировать детскую книжку, которую написала моя подруга Юля Гойко.
Ты проводишь мастер-классы?
Иногда провожу, но, честно говоря, не очень люблю это, как и любое дело, которое вынуждает меня высидеть несколько часов на стуле. Мастер-класс — это, скорее, приятное общение за чашкой чая. Занятия проходят у меня в мастерской на кухне, где мы делимся опытом. Однажды ко мне пришла ученица, которая владела золотным шитьем. К окончанию курса она научилась шить Тедди, а я начала вышивать оклады для икон. Ученица дала мне в пользование свою канитель разных сортов — это для меня было бесценное сокровище, и давняя мечта вышивать оклады сбылась.
Первый оклад я вышила для репродукции иконы, которую написал мой муж, учась в школе иконописи при Свято-Елисаветинском монастыре. С этим окладом я потом направилась в иконоокладную мастерскую, чтобы заказать киот. Еще я в тайне надеялась узнать побольше о технологии вышивки окладов. Сестры и матушки, чувствуя мое желание, очень помогли — провели для меня экскурсию, все подробно объяснили. Следующий оклад я уже вышиваю по-другому.
Можно ли в Минске заработать себе на жизнь шитьем игрушек?
На развитие любого бизнеса, чтобы он начал приносить доход, нужно как минимум пять лет. У меня уже есть этот срок, и в целом доход на данный момент меня устраивает. Но всегда есть куда развиваться. Я зарабатываю продажей мишек, иногда мастер-классами и всем, что включает мишкоделие.
Секрет успеха от Иры Русецкой…
Нужно верить и не сдаваться. И еще нужно делать и стараться.
Любое большое дело — это взлеты и падения. Нужно все время что-то делать в заданном направлении, несмотря ни на что, потому что вера без дел мертва. Нужно читать, вдохновляться, заботиться об организации всех процессов, о самоорганизации, постоянно обучаться... Даже если наступает кризис, вслед за ним обязательно следует прорыв, который не наступил бы без кризиса. Начинаешь шевелиться, что-то менять в лучшую сторону.
Человек ведь создан по образу Творца — получается, он по природе своей способен творить. А если он творит что-то с Богом, то это уже сотворчество. Один ум хорошо, а два — лучше. И куда лучше, если один из умов — Самого Создателя всего.
Дорогу осилит идущий. А кто старается, тому Бог помогает. Это секрет любого успеха.
Интервью брала Юлия Гойко